Том 6. Пьесы 1871-1874 - Страница 84

К оглавлению

2-й комедиант

(Якову)

А нас вчера боярин пирогами
Попотчевал торговыми.

1-й комедиант

На квас
Сыченый дал.

2-й комедиант

И ангельское платье
Пошить велел, чтоб действовать Товита.

Юрий

Да что к нему пристали! Он не наш,
Особь статья. В овчарню возвратилась
Заблудшая овца — на радость дому.

Яков

Уйти бы нам отсюда!

Кочетов

Подождем
Боярина.

Яков

Да страшно показаться.
В глаза ему не взглянешь от стыда.

Кочетов

А ты молчи, за сына я в ответе.

Яков

Уж лучше мне сквозь землю провалиться.

Юрий

Молчите вы! Идут бояре с верху.

Выходят дьяк, Хитрово, Волынский, Милославский, Матвеев и несколько бояр.

Явление второе

Хитрово, Волынский, Милославский, Матвеев, дьяк, Грегори, Юрий Михайлов, Кочетов, Яков, Клушин, комедианты, бояре и разные люди.

Матвеев

Поди сюда, магистр Яган Грегори.
Грегори с поклоном подходит к преграде.

Дьяк

Великий государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея великие и малые, и белые России самодержец, указал тебе, иноземцу Ягану Готфриду, учинити комидию. А на комидии действовать из библии книгу Есфирь, и для того действа устроить хоромину вновь.

Бояре выходят за преграду.

Хитрово

Яган Готфрид за все дела берется:
Магистр, и поп, и лекарь, и аптекарь;
И скоморох.

Грегори

Нет, я не скоморох.

Хитрово

Так кто же ты? Потешник, шпильман, что ли,
По-вашему? Все тот же скоморох,
По-нашему сказать тебе, по-русски.

(Уходит.)

Милославский

За что, Яган, шутов-то обижаешь?
Ну, как не грех! нашел кого обидеть!
Ведь, право, жаль! Тяжелый хлеб у них,
Горбом берут. Побои да увечья
За малую подачку переносят
И кормятся. А ты отнять задумал
Сиротский хлеб!

(Уходит.)

Грегори

Я хлеб не отнимаю.
Шутов кормить еще вам долго будет.
Какой кто ум имеет, то и смотрит:
Комидии один, другой медведя,
Как пляшет он. Хороший танец! Славно!

(Пляшет медведем.)

Волынский

Покажешь нам Есфирь, Юдифь, Товита,
А что ж потом? Одно ведь надоест,
И примешься неволей за скомрашьи
Потешные погудки.

Грегори

Нет, mein Herr!
О, много есть написано у тех,
Которые живут от нас подальше.
И будем мы писать — материй разных
Найдем себе. И всякий там увидит
И жизнь свою, и что тихонько делал,
И что он сам один с подушкой думал.
А совесть кто свою забыл, не знает
Суда ее — он там свой суд найдет.

Волынский

А кто же мне судьею будет?

Грегори

Комик.

Волынский

Ну, это, брат, в других землях ведется,
У нас не так.

(Уходит.)

Грегори

А будет и у вас.
Коль есть у всех, и вам уйти неможно
От комика. В душе у человека,
В числе даров господних, есть один
Спасительный: порочное и злое
Смешным казать, давать на посмеянье.
Величия родной земли героев
Восхваливать и честно и похвально;
Но больше честь, достойно большей славы
Учить людей, изображая нравы.

(Кланяется и уходит.)

Матвеев

Комидия в иных землях ведется,
На свете нам не мало образцов,
И стало быть, что недурное дело,
Когда она угодна государям
Таких земель, которым свет ученья
Открыт давно. И в нашем государстве
Комидию заводит царь великий
На пользу нам; народ ее полюбит
И доброго царя добром помянет.
Кочетов кланяется.
Ну, что, старик? Какое челобитье?

Кочетов

Сынка привел; возьми его, боярин!
Да будет он царев комедиант!

Поздняя любовь

Сцены из жизни захолустья в четырех действиях

Действие первое

ЛИЦА:

Фелицата Антоновна Шаблова, хозяйка небольшого деревянного дома.

Герасим Порфирьич Маргаритов, адвокат из отставных чиновников, старик благообразной наружности.

Людмила, его дочь, немолодая девушка. Все движения ее скромные и медленные, одета очень чисто, но без претензий.

Дормедонт, младший сын Шабловой, в писарях у Маргаритова.

Онуфрий Потапыч Дороднов, купец средних лет.

Бедная, потемневшая от времени комната в доме Шабловой. На правой стороне (от зрителей) две узкие однопольные двери: ближайшая в комнату Людмилы, а следующая в комнату Шабловой; между дверями изразчатое зеркало голландской печи с топкой. В задней стене, к правому углу, дверь в комнату Маргаритова; в левом растворенная дверь в темную переднюю, в которой видно начало лестницы, ведущей в мезонин, где помещаются сыновья Шабловой. Между дверьми старинный комод с стеклянным шкафчиком для посуды. На левой стороне два небольших окна, в простенке между ними старинное зеркало, по сторонам которого две тусклые картинки в бумажных рамках; под зеркалом большой стол простого дерева. Мебель сборная: стулья разного вида и величины; с правой стороны, ближе к авансцене, старое полуободранное вольтеровское кресло. Осенние сумерки, в комнате темно.